К 220-летию Вильгельма Гауфа

Сказки – особое вещество литературы, пропитывающее её своеобразной метафизикой: огнём детства, сохранённым взрослым: оригинальным взрослым, например: доктором теологии и философии Вильгельмом Гауфом…

…романы и поэмы, сочинённые им, отошли на задний план, а вот «Карлик Нос» — был страшен всегда, давая притом образ терпения и той правды, которой следует человек, чтобы…получить освобождение, скажем…

Исторический роман «Лихтенштейн», написанный под воздействием Вальтера Скотта, живописал тропы Крестьянской войны, и был некогда чрезвычайно популярен, но виноградные гроздья сказок зрели и зрели, поражая мир: расходясь на разных языках круговыми дугами волшебных фантазий.

Часто – страшных: будто и самому Гауфу было страшно в сём мире, где столько злого волшебства: под видом заурядной повседневности.

«Калиф-аист» даст массу необыкновенных превращений: их на всю жизнь хватит – заполнить досуг, расшифровывая алхимические реакции.

Маленький Мук докажет вам, что внешность нисколько не важна: важна человеческая история, а развивать и строить её ты будешь сам: как бы ни хотелось переложить это занятие на чьи-нибудь плечи.

«Рассказ о корабле привидений» развернёт немецкое повествование, начинённое арабским колоритом властно и сильно, пугая и поражая.

Стремился ли Гауф пугать?

Думается, он стремился в зашифрованном, сказочном пространстве передать то метафизическое знание, что открылось ему, и сумма его сказок – своеобразные шифрограммы, отправленные потомству…

Дошли ли, оставшись?

Александр Балтин,

поэт, эссеист, литературный критик

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here