Анатолий Ким… Густая плотность его фразы, вбирающая столь много, сколь позволит конструкция, словно обращена к звёздным полям и мирам, неизвестным доподлинно; фразы, часто являясь по сути уже произведениями искусства, собираясь, изгибаются причудливо, сверкая огнями сравнений, и словно прокладывают тропы… ко Млечному пути; к фантастическим галактикам…
Ким – звёздный мистик, открывающий – путём словесных алхимических реакций – новый ракурсы реальности: общей, хотя у каждого своей.
…зеркалу времени, отшлифованному неизвестными мастерами вечности, безразлично, что отражать: метания по каменным лабиринтам города, наши изощрённые капризы, людские орнаменты, напоминающие, причуды, или… скачку белки в неистовом колесе: мол, вырвется сейчас, ощутит свободу… (Возможно, последнюю даёт только фантазия, только ювелирное использование слов, и шире – Слова)…
Сказочные мотивы, даже присутствие оборотней в «Белке» не являются доминантными – таковым предстаёт онтологические исследование человека: четырёх художников; и плотная, как покрытая великолепным узором бытия ткань повествования переходит от одного к другому, постепенно становясь ещё сложнее, ещё богаче тем узором, какой отражает прихотливость судеб.
Оборотень-белка, получающий возможность творить в воздухе: и тем расширить ареал свободы; а дельфин… может сбежать с Курского вокзала, пожить в Москве-реке, и устроиться работать в издательство.
Фантасмагория глубока: она исследует потаённое, вложенное в каждого человека – и мера глубины тут не поддаётся вычислению.
…или белка – фантом сознания: часто скачущего, как сей зверёк, не имеющего целостности…
Странно мерцают звёзды над «Белкой», некогда прославившей Кима.
Реальностей много: хотя и кажется, что предложена – одна на всех; Анатолий Ким, в чём-то идущий от Хлебникова, дерзает на эксперименты со временем: самой непонятной субстанцией человеческого бытования.
Подлинная перспектива – вечность; и, исходя из неё, строится таинственная «Онлирия»: роман-утопия, роман-фантасмагория, предоставляющий возможность ангелам и демонам явиться в их настоящем обличье…
Онлирия (пересекается с Олирной: одним из миров, описанных Даниилом Андреевым в «Розе мира») – размещённая под громадным лучезарным солнцем подразумевает отсутствие страдания, и всего, порождающего его; ибо человек смертный – существо искажённое.
Искажает ли действительность Ким?
Ни в коей мере: он насыщает её глубокими пространственными конструкциями, которые, отзываясь мечтами Циолковского, перекликаясь с философией Фёдорова, представляют панорамы, осмысливая которые возможно стать лучше…
И в этом – помимо создания художественного космоса – ещё одна заслуга Анатолия Кима.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
