К 280-летию Томаса Чаттертона

Он отравился, впав в нужду: и острый излом финальной трагедии будто оттенял изощрённое, прихотливо-эстетское дарование Томаса Чаттертона: поэта, чей потенциал говорил о байроновском размахе…

…старинный торговый Бристоль, в контурах постройках своих сохранивший готическое прошлое, его великолепие, устремлённость в сокрытые небесные пласты; мечтательный мальчик, бродящий переулками, растворяющийся в своих фантазиях, звучащих на струнах созвучий…

Семья была бедна, сотню лет предки мальчика служили могильщиками: обстановка, вряд ли способствующая радужным мечтаниям; но церковь святой Марии Редклифф, возле которой простиралось кладбище, представляла собой великолепный образчик английской готики, завораживая и внешне и внутренностью своею.

Образование мальчик получал в городской школе для бедных; в четырнадцать лет был отдан писцом к бристольскому поверенному; но, постоянно блуждая воздушными полями собственных фантазий, отдавал большую часть времени сочинительству.

…в общем, не сулившему ничего.

Средневековье манило: оболганное средневековье, в недрах которого таились такие сложные, закрытые знания: о чём свидетельствовали сокровища сундука с рукописями, найденного в подвалах церкви; часть из них попала в семью Чаттертонов, и мальчик, разбирая их, богато питал собственные фантазии-иллюзии.

В кладовой же он устроил себе мастерскую, стал копировать старинные гербы, изображать средневековые постройки и восковые черепа рыцарских замков, и писал, писал…

Стихи рвались из него: не требуя обработки, отточенные формально, они складывались в староанглийские хроники, и, показанные товарищами, вызывали у них полное доверие: мол, это подлинные образцы средневековой, староанглийской поэзии.

Странный дар!

Усложнённый, как будто, методами словесной алхимии…

Подростковая игра постепенно превращается в стройный литературный замысел, целиком занимающий воображение Чаттертона жизнью Бристоля пятнадцатого века: готического, рыцарского, таинственного, противостоящего мещанству…

Появляется Томас Роули: священник и поэт, выходящий на сцену реальности.

Впрочем, какова она? Существует ли объективно? Текучая и быстро меняющаяся, для Чаттертона она была реальностью, изобретённого им Роули…

…монастырь, помещающийся на месте ненавистной школы для бедных, где учился Чаттертон; Томас Роули, получающий блестящее образование; его дружба с богатым и просвещённым бристольским купцом; драматические интерлюдии, пышно сочинённые Роули…

Исторический роман остался ненаписанным: но стихи Роули бушевали средневековой красотой и сложной ассоциативностью: символы мистическими цветами прорастали сквозь них; и рыцарь, возвышающийся над нечистым духом, свидетельствовал о возможности победы надо всем низовым в своём естестве: на этом строилась и герметическая алхимия.

Жизнь утомляла Чаттертона.

В ней не росли цветы его воображения: и разница между тем, что есть, и тем, что произрастало в мозгу и душе, становилась фатальной.

Издатели с сомнением относятся к рукописям Чаттертона; он находит в себе силы отправиться в Лондон, надеясь заработать там сатирами и памфлетами: дарование и мастерство позволяют ему работать в разных жанрах.

Живая бурлетта «Месть» приносит ему сколько-то гиней, но меценат, заинтересовавшийся творчеством, умирает, надежды гаснут; Чаттертон пишет последнюю поэму Роули «Прекрасная баллада о благотворительности».

Нужда сжимает железными кольцами.

Не желая нищенствовать, Чаттертон принимает мышьяк.

Ему было восемнадцать лет.

Непроизвольно напрашивающийся вопрос, зачем кому-то давать столь существенный дар и ставить носителя оного в такие обстоятельства, повисает в воздухе.

…слава поэта расходится – сначала кругами слухов, потом – изданиями-расшифровками, переводами на другие языки: в том числе на русский.

Хочется верить, что из иных миров, пусть и неся посмертную долю самоубийцы, несчастный, бесконечно одарённый Чаттертон видел свою посмертную победу.

Но доказательству это не подлежит.

Александр Балтин,

поэт, эссеист, литературный критик

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here