К 140-летию Алана Милна
Алан Милн создал Винни-Пуха. И теперь Винни-Пух заглядывает к вам: в комнату детства, предлагая свои шумелки, ворчалки, кричалки…
1
Винни помогает вам взрослеть, чтобы, выросши, вы искали солнечные тропы парадоксов в невероятной его жизни, и таких же невероятных приключениях.
Винни многое может вам рассказать о жизни: например, — не стоит ждать, что дерево упадёт, когда вы, в сильный ветер, идёте под ним: как ожидает Пятачок…
Тигра распрыгался, но попытки укротить его приведут к обратному: укрощённым окажется зачинщик Кролик…
Ах, вечно этот Кролик всюду высовывается, сладу с ним нет – иное дело: кроткий, грустный Иа, трагический философ, адепт одиночества; и пусть домик его перенесло ветром на другую полянку: всё равно – это его, Иа-Иа, домик…
Ах, кто не убегал в пределах детства в шаровую экспедицию: открыть бы что-нибудь такое, чтоб все взрослые ахнули…
И вот – длинная вереница, возглавляемая Кристофером Робином, идёт.
Идёт себе и идёт – пока не шарахнет всех известие: а Крошка Ру свалился в воду!
И тут начнётся суета, кувырки, прыжки, и только не растерявшийся Винни, подхватит длинную палку, которая окажется осью земли.
Надо ж – всё так просто…
Особый юмор: совмещающий нежность и абсурд: юмор, когда переживающий Пятачок – мол, хоть верёвки-то станут рваться разные, падать будет один и тот же Пятачок – будет успокоен медвежонком: и, выбравшись из поваленного дерева, в котором помещался домик Совы, Пятачок совершит великий подвиг, который поэт Винни-Пух воспоёт аж в восьми строфах.
Никогда ещё не писал он таких длинных стихов…
…длиннот нет в чудесной книге: всё соразмерно, ничто не затянуто, всё – близко к понятию совершенство.
Как совершенен перевод стихов, исполненный Борисом Заходером.
Книга, задумывавшаяся, как детская, стала взрослой: вернее – всеобщей, ибо кто такие дети, как не выросшие взрослые?
Разные возрасты находят в ней что-то своё.
Разные поколения.
Пока Винни-Пух весело напевает свои волшебные песенки.
2
Как известно – вся поэзия у нас в лесу создаётся Винни-Пухом: милейшим мишкой, обладающим добрым нравом и завидным аппетитом.
Как известно – это поэзия практически совершенна: она отточена и легка, она касается потаённых и ясных сторон жизни, она поёт, разворачиваясь нежнейшим свитком совсем не детских стихов…
В Англии большая традиция абсурдной поэзии: поэтому литры, что обнаружатся в Тигре, будут логичны; да и лимерики британское изобретение, хотя Винни-Пух и не пишет лимериков.
Мишка знает свою поэтическую силу, оттого и поёт:
Если я чешу в затылке –
Не беда!
В голове моей опилки,
Да-да-да.
Но хотя там и опилки,
Но Шумелки и Вопилки
(А также Кричалки,
Пыхтелки и даже
Сопелки и так далее)
Сочиняю я неплохо
И-ног-да!
И тут ракурсы бытия раскрываются соответствующим образом: представляя поэзию вовсе не пустяшной вещью: но тончайшим инструментом осознания реальности и себя в оной.
А вот возникает проблема с Тигрой: почти экзистенциального характера:
Что делать с бедным Тигрой?
Как нам его спасти?
Ведь тот, кто ничего не ест,
Не может и расти!
А он не ест ни меду,
Ни вкусных желудей –
Ну ничего, чем кормят
Порядочных людей!
Великолепные дуги фантазий расходятся, золотясь, и нежная образность прорастает сквозь бесконечно милые, такие компактные, так тонко изогнутые строки…
А вот и проблема взаимоотношений рисуется:
Когда мне не хватало слов,
Я добавлял то «Ах», то «Эх»,
И «Так сказать», и «Будь здоров»,
И «Ну и ну!», и «Просто смех!»
Когда ж закончил я рассказ,
То Кое-кто спросил: «И все?
Ты говорил тут целый час,
А рассказал ни То, ни Се!..»
А за ней возникает вопрос – так ли хорош наш язык для коммуникаций?
Или он скорее – для мышления, ибо в большинстве случаев мысль проводится через слово…
Много-много всего вложено в детские-не-детские стихи Винни-Пуха.
…есть редчайшее, стопроцентное попадание в перевод: такое продемонстрировал Заходер, передавая поэзию мишки. Да, продемонстрировал, убеждая, что точный перевод возможен: и больше того – поэзия лесного жителя может быть великой…
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
