Бытийный ритмы Василия Розанова невероятны… Говорил – «Пойду мысли выдумывать!» – полагая энергию оных сокрытой в человеческом мозгу: гудящую энергию, клокочущую, требующую выхода… Кажется, речение Розанова про мысли могло бы понравиться Андрею Платонову: необычной кривизной поворота именно мысли: хотя едва ли Платонов Розановым увлекался: возможно, и вовсе не читал…
Розанов – философ?
Писатель?
Скорее – глобальный русский размыслитель, стремящийся просветить феноменом мысли как можно больше таинственных явлений бытия.
…таинственных, обыденных, бытовых, физиологических, исторических; ему интересно собирать в короба опавшие листья дней: но не менее интересно рассматривать живые листья…
– Марь Иванна! – кричит восторженно ребёнок, – смотрите, какой красивый листок я нашёл!
И протягивает учительнице – пышный, расписной, византийский…
Класс на бульваре собирает гербарий, и ребёнок едва ли когда-то будет читать Розанова, запрещённого в СССР.
Но Розанов, умерший от голода, охотно вставил бы его – этого ребёнка – в суммы своих размышлений.
Он вставил бы в них всё: и пестрота заката равна неистовству Достоевского, а еврейский вопрос не уступает византизму русского бытия.
Особенно пишет Розанов о последнем: разнообразно, расхристано, таковым и является, в сущности.
Русское больное бытие…
Его отведал Розанов полной ложкой – с водочкой, девочкой, разговорцами на грани…
Его феномен говорения отрицает аристотелеву логику: всё должно быть спонтанно, гудеть, срываться с проводов…
Жизнь, сгустками искр срывающаяся с проводов пальцев.
Жалко, Розанов никак не отметился в поэзии: интересно вообразить его хаос, представленный комбинацией рифм и размеров.
Короба, наполненные листьями-мыслями.
Розанов, идущий выдумывать их: если не удаётся собрать.
…или, утомлённый собиранием, достаёт коробки с монетами – для поглядывания.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
