К 95-летию Валентина Пикуля
Избыточная популярность Пикуля была связана со всегдашним интересом человека к истории, как к своеобразной материи роста: из которой происходит сегодняшнее: равно и с мерой сюжетной закрученности романов; стилистические возможности не могут рассматриваться, равно чувствоваться массовым объёмом публики…
Разумеется, и Валентин Пикуль не ставил целью историческую реконструкцию тех или иных периодов; хотя, найдя себя, как писателя именно в историческом пространстве, давал иногда интересные метафизические зёрна…
Так, роман «Три возраста Окини-сан» начинается мистически-завораживающе: Это случилось недавно — всего лишь сто лет назад.
Конечно, здесь сугубо японское восприятие времени словно возведено в русский квадрат: и дальнейшие события будут развёрнуты через призму этого специфического квадрата.
Сюжет важнее фразы: меньше от художественного поля, чем от детектива; хотя упомянутый японский роман стоит скорее определить, как сентиментальный, нежели детективный.
…судьба писателя отличалась многими бурными действиями: вот мальчишка бежит в школу юнг на Соловках, закончив которую, будет направлен на эскадренный миноносец, где прослужит до конца войны.
Никто не объяснит, чем его манит море: вечной водой, шумящими валами, необыкновенным объёмом; но магнит этого притяжения так силён, что человек, испытавший его, не может остаться спокойным, пока не причастится морской стихии…
Пикуль много писал о русско-японской войне: морские бои интереснее сухопутных.
…занятно, что первое, с чем удаётся Пикулю пробиться в печать – познавательный материал о женьшене…
Что ж – тайны корня, возможно, включают в себя и тайны успеха, познанного при жизни Пикулём в предельной мере: тиражи зашкаливали, при этом книг невозможно было достать.
«Баязет» — начало литературной биографии: базируется на фактах: хотя самое распространённое обвинение в адрес Пикуля – небрежное отношение с ними.
Он пишет обстоятельно и динамично: он вовлекает читателя в действие постепенно, но дальнейший водоворот событий, не даёт оставить книгу до конца.
Интересно, что последний роман Пикуля – «Псы господни» — посвящён иезуитам: их истории, тайным механизмам власти, позволявшим ордену на протяжение гирлянды веков влиять на события мировой истории…
Последняя интересовал Пикуля искренне и чрезвычайно: тематический разброс его книг широк: своеобразное внедрение в мир ордена, не терпящий публичности, тому подтверждение.
Пикуль оставил много книг.
Большинство из них шумно читалось когда-то; что-то может вызывать интерес и ныне.
Он не был большим писателем: в традиционном, когда-то совершенно понятном смысле, но определённую роль в жизни русской литературы советского периода он играл: и отзвуки этой роли долетают и в сегодняшние дни.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
