К 85-летию Олжаса Сулейменова
Монументальность и неистовство сочетая, стихи Сулейменова ворвались в реальность давно: чтобы закрепиться в ней, играя лепестками и флагами, надолго…
Кажется, он вздымает стяги мультикультурности, занятые у космоса, и, черпая из жизни, густой и разнообразной, даёт стихи неожиданных ракурсов и расцветок:
Были женщины – по плечо,
Были женщины мне – по грудь.
Но – по сердце
Была одна.
Просто пo сердцу мне она.
Всё идёт ей –
Тоска в глазах,
И пушиночка в волосах,
И жестокий, капризный рот,
И зубов обнажённый лёд.
Ракурс любви: но и он настолько от своеродного восприятия мира, что сказанное вибрирует волокнами необыкновенности.
…успех познал молодым: громкогласая поэма «Земля, поклонись человеку!» расходилась кругами – шире и шире; Сулейменова стали включать в советские делегации, он читал свою поэму и в университетах, и на фабриках.
Мир внимал молодому казаху…
Стихи длились, совмещая культурные слои и пласты, выхлёстывались в реальность, предлагая новые поля восприятия:
Волхов,
Волхвы,
Варяжские конунги –
Волоком лодки,
Серые локоны,
Русые бороды воеводские,
Всполохи колоколов новгородских.
Сулейменов занимался филологическими исследованиями, глубоко погружаясь в миры «Слова…», стремясь отделить тюркоязычный пласт; он занимался политикой; вес его в мире становился серьёзнее и серьёзнее.
…человек-глыба.
Человек, касающийся простёртыми руками Млечного пути: чтобы приблизить его к людям, расшифровать тайны оного.
Поэтическая мощь — и высота земной деятельности: такое сочетание словно само, на метафизическом уровне творит живую легенду – Олжаса Сулейменова.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик