К 110-летию Хулио Кортасара
Сложные сборки романов осуществлял, дозированно варьируя реализм и магию, оправляя в фантазию обыденность, слишком скудную для эпоса. Кортасар творил свой интеллектуально-гуманитарный эпос, и, вовлекая в его лабиринты человеческие множества, показывал, как популярна может быть сложная художественная литература…
Могла быть…
Первый рассказ Кортасара был напечатан в журнале, издаваемым Борхесом, какого Кортасар считал наставником, что говорит само за себя: линии игр, лабиринтов и текстового палимпсеста Кортасар развивал, базируясь на онтологическом опыте Борхеса.
…рассказ «Слюни дьявола» не несёт в себе инфернальной нагрузки, но, прорисованный столь оригинальными красками, становится основой символического, одинокого фильма Антониони «Фотоувеличение».
Фантастические «Истории хронопов и фамов» лепятся из сюрреалистических (в рост С. Дали), фрагментов, чьи картинки играют множеством оттенков…
Необычна структура «Игры в классики»: словно много ветвящихся структур, включающих тексты разных жанров, вмещено в пространство романа, где отгадки порой выглядят, как загадки, а поиск ответа может раствориться в мерцание метафизики.
Чтение по специальной схеме предлагал сам Кортасар применительно к этому своему роману.
Споры со всеми, обо всем постепенно приводят к потере чувства реальности, но густо сплетаемые словесные орнаменты будут интересны сами по себе…
Хаотичность сюрреализма: фантасмагория бытия…
Сад расходящихся тропок…
Антироман.
Модель для сборки: модель жизни, скрученная из тугих, сложно переплетающихся линий, и поскольку в главном герое угадывается Кортасар, роман требует особой внимательности.
Кортасар был популярен в СССР: видимо, русскому сознанию соответствовали его изощрённые словесные лабиринты.
Он хорошо показал модель сознания человека двадцатого века: с усложнением и запутанностью, с отношением к каверзной мере мира, предлагающего лишь внешнюю свою сторону, не открывающему своей подоплёки и тайных кодов.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
