…Хайд в каждом заложен – и благодаря архаической лимбической системе, и из-за многого в устройстве собственной яви, чего не понимает сам человек…
Ночь простёрлась над реальностью, заполнила её проулки, как и лабиринта мозга, где работа неустанна, и сложно подлежит изучению; ночь простёрлась — и доктор Джекил прощается с наскучившей благопристойностью, превращаясь, благодаря собственному изобретению в Хайда.
У большинства превращение происходит без изменения внешности: но в книге Стивенсона было, как было…
Стивенсон – метафизик, разработавший систему двойственности, амбивалентности человека.
Можно ли осилить в себе низовое?
Когда Христос говорил о мече, который принёс он, имелся в виду меч именно для иссечения из себя всех низин, порождающих Хайда.
Колоритно закрутится, разворачивая полотнище сюжета произведение – занимательность была необходимым элементом творчества Стивенсона.
Джекил творил добро.
Хайд, скалясь, кидался в объятия злу.
И то, и другое не могут существовать овеществлённо, и, если корни зла уходят в глубины животной жизни, то истоки добра нам неизвестны.
Как ни страшно – добро противоречит биологическому выживанию.
Социум так устроен.
Надо переделать его: но все вековые попытки ни к чему не приводят.
Космос таинственно колышется вокруг нас: снова Хайд, не изменяя внешности человека, прорастает в нём, снова требует действий: алчный, наглый…
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
