Юрий Слёзкин, «Дом правительства». Издательство Corpus, 2019 год.
Когда конспирология страшно серьёзна и ищет врагов, в книжном виде получается мракобесие и чепуха о ротшильдорептилоидах для диванных политологов. Облачённая в художественную форму, такая конспирология неизбежно даёт «сенсационность» и «ужасные тайны». Часто она пользуется коммерческим успехом (например, в случае с «Кодом да Винчи»).
Игровая, ироническая конспирология предполагает высокую пародию — в ней нет буквализма и требования поверить на слово (всё так и было!). Таковы романы Умберто Эко — мы удивляемся, испытываем интеллектуальное удовольствие, получаем массу разнообразной информации, и нам становится абсолютно не важно, было так или не было — такой вопрос перед читателем даже не стоит.
Даже больше: качественное литературоведение, критика, рецензии — всё это тоже конспирологическое мифотворчество. Без буквализма, и тем сильнее воздействие: кто-то придумал для нас «лишних людей», «метасюжет», «модернизм» — а мы подхватываем. Верую, ибо изящно.
«Дом правительства» — редкая книга. Потому что формально в ней и о политике, и о большевизме, и о религии, и о секте, и о евреях, но низкопробной конспирологии в ней нет.
По Слёзкину, большевики — миллентаристская секта, со своими пророками, обрядами, верой в скорый Апокалипсис и Спасение; идея, конечно, не нова. Жаль, мы её как-то позабыли.
— Люди в России пытаются построить совершенно справедливый мир. Это религиозное дело.
— Но ведь большевизм выступает против религии.
— Он делает это потому, что он сам — религия. Интервенции, мятежи и блокады — что это такое? Это небольшие прелюдии к великим, лютым религиозным войнам, которые пробушуют над миром.
Это говорит Кафка в 1920-м году, беседуя с Густавом Яноухом.
Заслуга Слёзкина в том, что он напомнил нам о метафизике в хорошем смысле этого слова. Коммунизм в этом плане — действительно религия. Или секта.
А ещё в СССР была книжная серия «Литературные силуэты» — этакая мини-ЖЗЛ. «Дом правительства» во многом наследует такому жанру — перед нами проходит галерея разномастных персонажей — жрецов, служек и послушников социализма. Не самых очевидных — Свердлов, Радек, Кольцов, Воронский (вызвал настоящую симпатию как человек)… Всё на письмах, документах и фотографиях (оформление, отдельно скажу, отличное) — люди, как к ним ни относись, верили в Царство Рабоче-крестьянское на Земле. Верили искренне, пламенно — и зачастую не считались ни со своими, ни с чужими жизнями. Во времена Апокалипсиса не миндальничают, а спасают, и Маркс потом узнает своих.
Ещё один жанр в Вавилонской башне «Дома правительства» — «Повседневная жизнь». Жизнь того самого Дома на Набережной. Быт — от еды до планировки помещений, от постреволюционной моды до личной жизни обитателей Дома.
Такая книга обязательно должна была выйти. Точку в исследовании революции она, конечно, не поставит. Но там, где мы тошнотворно серьёзно ломаем копья личных политических предпочтений, «Дом правительства» даёт более высокую, религиозно-литературную концепцию истории нашей страны.
А эстетический регистр всегда выше политико-практического.
Иван Родионов,
поэт, эссеист, литературный критик
