К 125-летию Риты Райт-Ковалёвой
Переводчик Райт-Ковалёва строит мосты: воздушные, парящие, волшебные мосты между культурами: без которых не было бы взаимообогащения литератур, то есть душ…
Вечен будет «Процесс», много вариантов осмысления яви – и внутреннего устройства человека – предложит он, детально восстанавливая всё, произошедшее с Йозефом К. – с Францем Кафкой…
Вспыхнет «Процесс», завораживая и вовлекая: в исполнение Риты Райт-Ковалёвой, и кабы не она, не зазвучал бы Кафка по-русски, не зазвучал бы; как не оказались бы читатели на подступах к «Замку», в который не войти…
Невозможность «Замка» соответствует его реальности: и сухой язык Кафки живописен и жгуч, и не зря Довлатов утверждал, что лучший русский язык своего времени — именно у Райт-Ковалёвой…
Холден Колфилд, отправляющийся в путешествие, что завершится над пропастью, во ржи: долгое юношеское путешествие, мучительное повествование о взрослении, где напускной грубостью ставится защита нежной душе.
Ранимой — от каждого прикосновения яви.
…Райт-Ковалёва переводила на немецкий пьесы Маяковского и написала биографию Роберта Бёрнса.
Не сразу включилась в мир литературного перевода: семь лет работала в лаборатории И. Павлова.
Ироничные Марк Твен и Воннегут обрели градус русского бытования во многом благодаря переводческому мастерству Райт-Ковалёвой; раны дневника Анны Франк текут кровью также благодаря ей.
Она улавливала особенности языковые избранного автора, и передавала их так, что становился он близким – поколениям читателей.
И язык сиял, и образы проявлялись, не уступая жизни, и благосклонно улыбалась высота, диктующая выдающиеся тексты, видя, как сближаются люди, культуры проникают друг в друга…
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
