К 85-летию Андрея Битова

Битов-филологичен, Битов-фантасмагоричен; с ранних рассказов определилось это его свойство: и, пересекая всю творческую гамму, делало её пестрее, внушительней, полифоничней…

…жизнь всегда продуваема онтологическим ветром, даже когда участник жизни сего не замечает, потому логично название сборника: «Жизнь в ветреную погоду»; и сколько в недрах повествований точных угадок, заставляющих сопоставлять со своими ощущениями, трепеща и проклиная, или – смеясь…

Искусство Битова высоко: он словно даёт новые названия вещам, пользуясь проверенными, за века пристывшими к ним именами.

У него нет мелочей: а то, что мнится ими – идёт в дело, созидая общий портрет…души: окружённой предметами материального мира.

Пронзает – от описания отношений с родителями: досадуем на их старость с метафизическим ужасом сознавая, что их век прошёл, а они – защищали нас от смерти…

Язык – альфа бытия: так следует из «Преподавателя симметрии»: здесь магия языка, плавно растворяясь в сознание, предлагает невыносимо прекрасный смысловой орнамент…

Тонкое плетение, бисерное работа, раскрытая миру словесная скань.

Роман короток – длиною в жизнь: и Монахов непременно улетит, чтобы вернуться.

Главное – «Пушкинский дом», хотя…как для кого.

Филология романа затмевается жизнью, чтобы снова развернуться филологией, снова запахнуться жизнью.

Возможно, не-петербуржцам роман не будет понятен до конца: Битов слишком чувствует город, насыщая им пределы книги.

…параллель на параллели, эзотерика профессионализма, и даже пьянство тут – какое-то филологическое… что ли…

И снова – кропотливая вязь языка, словно живущего самостоятельно: вне зависимости от людей.

Прозаик Битов – был подлинным поэтом языка.

 Александр Балтин,

поэт, эссеист, литературный критик