Памяти Чарльза Дарвина
Переходных видов найдено множество, но фактография не убеждает креационистов, не способных осознать эволюцию, как постепенное разворачивание промысла Божьего – так определял Т. де Шарден. Отрёкся ли Дарвин от собственного учения на смертном одре? Верил ли он в Бога, или, будучи подкаблучником, боялся расстроить набожную жену?
Сложнее прочитать «Происхождение видов…» да ещё и разобраться в нём, чем принять порядок шести дней творения, занимающий небольшой отрезок текстового пространства в Библии…
Можно предположить, что огромные периоды творения, шедшие эволюционными путями, были вложены в краткие, предельной ёмкости стихи, не подразумевающие детализации, поскольку обращались к ветхим, старым людям.
Слишком много легенд накручено вокруг Дарвина, слишком много слухов…
Он сам видел слабости своей теории, и сам переживал недостачу переходных видов.
А где они ныне?
Эволюция замедлилась?
Прекратиться она не могла…
Но Дарвин не писал о Боге, поскольку предполагал работу с золотом фактов.
Или…пытливость ума есть один из его ущербов?
Отвоёванная территория знания сокращает область Бога?
Но эволюция такая же его область, как и все.
…странно, что находится множество людей, отрицающих эволюцию; странно, что не меньшее количество отрицает высший разум, руководящий ею.
Дарвин знаменовал собою слом: слом старых представлений, многого, мироощущений, мировоззрений.
Дарвин, сложно изучая реальность, вполне возможно и не держал в сознание стихов Библии.
И, приоткрыв завесу одной тайны, оставил человечество с ещё большим количеством оных.
Александр Балтин,
поэт, эссеист, литературный критик
