Наталья Глянцева, «Дом с дверью в небо», Электронная книга, ЛитРес, 2020 год.

Зарекался читать неизвестное (оттого и не пишу однозначно отрицательных рецензий — при видимой случайности выбора книг). Не люблю читать электронные книги (совсем). Не выношу узкожанровое — а в графе «жанр» на ЛитРесе было написано — о ужас! – «романтическое фэнтези». Однако вот, знакомьтесь: Наталья Глянцева, город Камышин. Интересный поэт и, как оказалось, замечательный молодой прозаик.

По выходе знаковой для нашей современной литературы книги «Дом, в котором» Мариам Петросян Дмитрий Быков написал точное: «Дом, в котором» — замечательное произведение и, очень может быть, дверь в ту новую литературу, которую все ждали. С тех пор та самая новая литература так и не появилась, зато новых дверей, створок и лазов у нас теперь достаточно, и это уже здо́рово, на самом деле. Двери эти, как выяснилось, ведут точно не в абсолютный реализм, но и не в эскапистскую фантастику; нас ждёт эклектика, усложнение и многочисленные разрывы шаблона.

Вот эта, окутанная дымкой — дверь Сальникова, эта, узорчатая — Некрасовой; рядом, заколоченная (увы!) — Григория Служителя.

Окошко Натальи Глянцевой находится на чердаке, однако новую литературу из него тоже видно.

Откуда это дурацкое «романтическое фэнтези»?

Дело в том, что книжные маркетологи не знают золотой середины. Сильное условно «женское» для них исчерпывается внежанровым околореализмом — Рубиной, Токаревой, Степновой и т.д. С читательницами попроще маркетологи не церемонятся — вот вам либо дурашливое с юморком и отношениями (а-ля Вильмонт), либо совершенно идиотские Академии и попаданки. Для читательниц помладше имеются однотипные драмы про «не таких, как все» с синими волосами, а также плюшевые антиутопии с очередной Мэри Сью.

Но рамок давно нет, господа.

Сила «Дома с лестницей в небо» — в смешении стилей и жанров, отчего теряется «нишевость», зато читать книгу может каждый. Не выручает даже термин «магический реализм» — повторюсь, рамок нет.

Сильная сторона романа — атмосфера и детали. Дом видишь и чувствуешь, краски и запахи явственны; Камышину, например, посвящены полторы страницы — узнаю, так и есть. Персонажи выписаны выпукло, нестатично. Впечатляют и лексические контрасты — от романтизированного штиля до архаики и жаргона улиц. И детали, детали, прекрасные бытовые детали — брызгалка из-под лимонада «Буратино», «Анаком»…

Ещё один нетривиальный приём книги — не просто дежурное повествование от лица героини, но наше погружение в её сознание. Ей нет и двадцати, и мы не можем понять, происходит ли что-то по-настоящему или это плод её наивно-поэтического воображения. Осторожно, не попадитесь на классическую литературную удочку: повествователь не равен автору.

На мой вкус, есть и спорные моменты. Бледна и картонна фигура загадочного героя-викинга, в котором угадывается персонаж не слишком приятный, интересничающий (можно было б списать на взгляд юной героини, однако в иных эпизодах она — верх глубины и проницательности; впрочем, кто их знает — романтических девушек?). Насколько органично (и в языковом, и в изобразительном плане) смотрятся советские, царские, местечковые детали и сюжеты, настолько инородными выглядят вкрапления неоязыческого новояза с Гипербореей, Макошью и прочим; удивительным образом недавняя история кажется русской, корневой, а «древняя» — прозоровским нью-эйджем из девяностых. Но «Дом» — настоящий, и на него хочется взглянуть хоть одним глазком.

Итак, звезда по имени «Сокол» на литературную карту России нанесена. Вышла отличная дебютная книга. Уверен, не последняя — и с удовольствием прочту следующую. Рекомендую — книга есть лишь в электронном виде, зато купить её можно совсем недорого. Не пожалеете.

Иван Родионов,

поэт, эссеист, литературный критик

1 КОММЕНТАРИЙ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here